Страница 2 из 2
Моррисон тупо посмотрел на него.
Донатти улыбнулся.
– А вы будете смотреть в окошко.
По словам Донатти, корпорацию «Бросайте курить» основал
человек, изображенный на картине, который чрезвычайно успешно занимался традиционными делами своей «семьи» – игральными автоматами, подпольной лотереей, торговлей наркотиками. Морт Минелли по кличке Трехпалый был заядлым курильщиком – выкуривал по три пачки в день. Листок бумаги, который он держит в руке на картине – окончательный диагноз врача: рак легких. Морт умер в 1970 году, передав все деньги «семьи» корпорации «Бросайте курить».
Курс лечения оказался до ужаса прост. Первое нарушение – и Синди привозят, как выразился Донатти, в «крольчатник». Второе нарушение – и там оказывается сам Моррисон. Третье – током бьют их обоих вместе. Четвертое влечет за собой более суровое наказание: в школу к Эльвину придет человек…
– Представьте себе, – улыбаясь говорил Донатти, – как ужасно будет мальчику. Он не поймет никаких объяснений. До него только дойдет, что его больно бьют из-за того, что папа плохой. Поймите меня правильно: я уверен, этого не случится. К сорока процентам наших клиентов мы не применяем никаких дисциплинарных мер, и только десять процентов допускают три нарушения. Пятое нарушение – вас с женой в «крольчатник», вашего сына изобьют во второй раз, а жену в первый.
Не понимая, что он делает, Моррисон бросился через стол на Донатти. Тот, хотя и сидел в ленивой, расслабленной позе, действовал с удивительной быстротой: отодвинулся вместе со стулом назад и ударил Моррисона в живот ногами.
– Сядьте, мистер Моррисон, – благожелательно сказал он. – Поговорим как благоразумные люди.
Когда Моррисон отдышался, он сел на стул, как и просил Донатти.
Существует десять градаций наказаний, объяснял Донатти. Шестая, седьмая и восьмая провинность – сила тока возрастает, а избиения становятся все ужаснее. Когда Моррисон закурит в девятый раз, его сыну сломают обе руки.
– А в десятый раз? – пересохшими губами спросил Моррисон.
Донатти печально покачал головой.
– В этом случае мы сдаемся. Вы войдете в два процента
клиентов, которых нам не удалось убедить. – Донатти открыл один из ящиков стола и достал «Кольт-45» с глушителем. – Но даже эти два процента никогда не закурят. Мы это гарантируем.
– Что с тобой? – спросила жена.
– Вроде ничего… я бросил курить.
– Когда? Пять минут назад? – засмеялась она.
– С трех часов дня.
– Прекрасно. Почему ты решил бросить курить?
– Я должен думать о тебе… и об Элвине.
Ее глаза расширились – Дик редко говорил о сыне.
– Я очень рада. Даже если ты снова закуришь, мы с Элвином благодарны тебе за заботу о нас.
– Я думаю, что больше курить не буду, – сказал он и вспомнил глаза Донатти, – затуманенные глаза убийцы.
Ночью он спал плохо, а в три часа проснулся окончательно. Ему показалось, что у него жар, так ему хотелось закурить. Он спустился в кабинет, открыл верхний ящик стола, как завороженный уставился на коробку с сигаретами и облизнул губы.
Постоянная слежка в течение первого месяца, сказал Донатти. В течение последующих двух месяцев за ним будут следить по восемнадцать часов в сутки. Четвертый месяц (именно тогда большинство клиентов закуривают) снова двадцать четыре часа в сутки. Затем до конца года по двенадцать часов в сутки. Потом? До коца его жизни слежка будет возобновляться.
ДО КОНЦА ЖИЗНИ…
– Мы можем проверять вас через каждый месяц, – сказал Донатти.
– Или через день. Или через два года организуем круглосуточную недельную слежку. Вы об этом знать не будете.
Моррисон проклял себя за то, что влез в эту историю, проклял Донатти, а самые страшные проклятия слал Джимми Маккэнну. Подлец, ведь все знал! У Моррисона задрожали руки, так хотелось схватить за горло Джимми Маккэнна.
Моррисон взял сигарету. Что это за шорох в стенном шкафу?
Конечно, показалось. А если в той комнате окажется Синди?
Он напряженно прислушивался, все тихо. Надо только подойти к стенному шкафу и распахнуть дверцу. Ему стало очень страшно при одной мысли, что может там оказаться. Моррисон лег в постель, но сон еще долго не приходил.
Сцены из жизни Ричарда Моррисона, октябрь – ноябрь:
.. Моррисон встречает в баре «Джек Дэмпси» приятеля, тот предлагает ему закурить. Моррисон крепче сжимает в руке стакан.
– Я бросил.
Приятель смеется.
– Больше недели не продержишься.
… Моррисон ждет утреннюю электричку, смотрит на молодого человека в синем костюме. Он видит его здесь почти каждое утро. … Моррисон приезжает к сыну, привозит ему в подарок большой мяч, который пищит, если на него нажать. Слюнявый восторженный поцелуй Элвина почему-то не так противен, как раньше. Крепко обнимая сына, он понимает то, что Донатти и компания поняли раньше: любовь сильнее тяги к курению.
… И вот Моррисон застревает в туннеле, в гигантской автомобильной пробке. Темно. Рев клаксонов, вонь выхлопных газов, рычание неподвижных машин. Внезапно Моррисон открывает перчаточный ящик, видит пачку сигарет, достает одну и закуривает. Если что-то случится, Синди виновата сама, дерзко говорит он себе. Я же ее просил выкинуть все сигареты.
Первая затяжка – он кашляет как заведенный. От второй начинают слезиться глаза. Третья – у него кружится голова, он готов потерять сознание; жуткая штука, думает он. И сразу без перехода: боже мой, что я делаю?
Сзади загудели клаксоны. Он гасит сигарету в пепельнице и едет домой.
– Синди, это я, – позвал он.
Никто не ответил.
Зазвонил телефон. Моррисон поспешно схватил трубку:
– Синди? Ты где?
– Здравствуйте, мистер Моррисон, – раздался бодрый деловой
голос Донатти. – Мне кажется, нам надо обсудить один вопрос. Вы сможете зайти к нам в пять?
– Моя жена у вас?
– Да, разумеется, – снисходительн роняет Донатти.
– Послушайте, отпустите ее, – сбивчиво бормочет Моррисон. Это
больше не повторится. Я затянулся всего три раза – это было ужасно, я не получил никакого удовольствия!
– Жаль. Значит, я могу рассчитывать, что вы придете в пять?
– Мистер Донатти, к вам пришел мистер Моррисон, – сказала в селектор секретарша и кивнула Моррисону.
– Проходите.
Донатти ждал его в коридоре вместе с гориллообразным человеком
в майке с надписью «Улыбайтесь» и револьвером в руке.
– Послушайте, – сказал Моррисон, – мы же можем договориться. Я заплачу вам. Я…
– Заткнись, – отрезал гориллообразный.
– Рад вас видеть, – произнес Донатти. – Жаль, что это
происходит при столь прискорбных обстоятельствах. Пройдемте со мной, будьте любезны. Сделаем все быстро. Будьте спокойны, с вашей женой ничего страшного не произойдет… в этот раз.
Моррисон напрягся и приготовился броситься на Донатти.
– Не вздумайте, – сказал тот обеспокоенно. – Если вы это
сделаете, Костолом изобьет вас рукояткой револьвера, а жену все равно тряхнут током. Какая в этом выгода? Пойдемте.
Моррисон вошел в комнату первым. Зеленая занавеска отодвинута – за окошечком, ошеломленно озираясь, сидит на полу Синди.
– Синди, – жалобным голосом позвал Моррисон. – Они…
– Она не видит и не слышит вас, – объяснил Донатти. – Это
зеркальное стекло. Ладно, давайте побыстрее с этим закончим.
Провинность небольшая – тридцать секунд будет достаточно.
Костолом!
Одной рукой Костолом нажал кнопку, другой дуло револьвера упер в спину Моррисона.
В его жизни это были самые долгие тридцать секунд.
Когда все закончилось, Донатти сказал:
– Пойдемте со мной. Вам придется кое-что объяснить жене.
– Как я смогу смотреть ей в глаза? Что я ей скажу?
– Думаю, вас ожидает сюрприз.
В комнате, кроме дивана, ничего не было. На нем, беспомощно
всхлипывая, лежала Синди.
– Дик, – прошептала она. Он обнял ее. – В дом пришли двое мужчин. Они завязали мне глаза, и… и… это было ужасно. Но почему?
– Из-за меня. Я должен тебе кое-что рассказать, Синди…
Он закончил рассказ, помолчал и сказал:
– Я думаю, ты меня ненавидишь.
– Нет, Дик. Я не испытываю к ненависти. Благослови господь
этих людей. Они освободили тебя.
– Ты серьезно?
– Да, – сказала она и поцеловала его. – Поедем домой. Мне
гораздо лучше. Не помню, когда мне было так хорошо.
Когда через неделю зазвонил телефон и Моррисон узнал голос Донатти, он сказал:
– Ваши люди ошиблись. Я даже в руки не брал сигарету.
– Мы знаем. Надо обсудить кое-что. Вы можете зайти завтра
вечером? Ничего серьезного, просто для отчетности. Кстати, поздравляю с повышением по службе.
– Откуда вы это знаете?
– Мы ведем учет, – небрежно бросил Донатти и повесил трубку.
Когда они вошли в маленькую комнату, Донатти обратился к
Моррисону.
– Что вы так нервничаете? Никто вас не укусит. Подойдите сюда.
Моррисон увидел обычные напольные весы.
– Послушайте, я немного потолстел, но…
– Да-да. Это происходит с семьюдесятью тремя процентами наших
клиентов. Пожалуйста, встаньте на весы.
Моррисон весил семьдесят девять килограммов.
– Сойдите с весов. Какой у вас рост, мистер Моррисон?
– Метр семьдесят девять сантиметров.
– Посмотрим. – Донатти достал из нагрудного кармана маленькую
карточку, закатанную в прозрачную пластмассу. – Совсем неплохо. Ваш максимальный вес будет… (он посмотрел на карточку) восемьдесят три килограмма. Сегодня первое декабря, значит, первого числа каждого месяца жду вас на взвешивание. Не можете прийти – ничего страшного, если, конечно, заранее позвоните.
– Что случится, если я буду весить больше восьмидесяти трех килограммов?
Донатти улыбнулся:
– Кто-то из наших людей придет к вам в дом и отрежет вашей жене мизинец на правой руке. Счастливо, мистер Моррисон, можете выйти через эту дверь.
Прошло восемь месяцев.
Моррисон снова встречает своего приятеля в баре «Джек Дэмпси».
Моррисон, как гордо говорит Синди, в своей весовой категории – он весит семьдесят пять килограммов, три раза в неделю занимается спортом и великолепно выглядит. Приятель выглядит ужасно, хуже некуда.
Приятель:
– Как тебе удалось бросить курить? Я курю даже больше своей жены. – С этими словами он с настоящим отвращением тушит в пепельнице сигарету и допивает виски.
Моррисон оценивающе смотрит на него, достает из бумажника маленькую белую визитную карточку и кладет ее на стойку.
– Знаешь, – говорит он, – эти люди изменили мою жизнь.
Прошел год.
Моррисон получает по почте счет:
К О Р П О Р А Ц И Я
«БРОСАЙТЕ КУРИТЬ»
237 Ист, Сорок шестая улица.
Нью-Йорк, штат Нью-йорк 10017
Курс лечения 2500 долларов
Услуги специалиста
(Виктор Донатти) 2500 долларов
Электроэнергия 50 центов
ВСЕГО (просим заплатить) 5000 долларов 50 центов
– Сукины дети! – взрывается он. – Они включили в счет электричество, которым…
– Заплати, – говорит жена и целует его.
Прошло еще восемь месяцев.
Моррисон и Синди случайно встречают в театре Джимми Маккэнна с
женой. Они знакомятся. Джимми выглядит так же, как и в аэропорту, если не лучше. Моррисон никогда раньше не встречался с его женой. Она красива, как бывают красивы обыкновенные женщины, когда они очень и очень счастливы.
Моррисон пожимает ей руку. У нее странное рукопожатие. Только в середине второго действия Моррисон понимает, почему у жены Маккэнна на правой руке нет мизинца.