Я умудрился не курить:- 4 месяца – 1 раз; — месяц – 1 раз; — 2-3 недели – много раз;- 1-3 дня – очень много раз.
У верблюда два горба,потому что жизнь – борьба. Ну, сначала о том, как я начал курить.
Пропуская первые пробные в нежном школьном возрасте, предлагаю начать воспоминания с момента, когда глотание дыма стало регулярным, ежедневным и достигло пачки в день.
Этот момент обозначился лет в восемнадцать. Я притворялся тогда слесарем, делая вид, что работаю в одном странном цехе одного странного судоремонтного завода, на котором просто присесть и отдохнуть считалось нарушением трудовой дисциплины. Но вот если у тебя в этот момент в руках была , то начальство понимало, что у трудового человека перекур, и не выдергивалось. Поэтому курили все. Кроме тех, кому было по каким-то причинам плевать на начальство. У нас, например, бригадир не курил – начальство перед ним танцевало на задних лапках. Вот так пришлось начинать курить часто и много, а денег было мало. Поэтому покупалась всякая дрянь: «Ватра», «Беломор» и даже «Черноморские» – так называемая «Смерть водолаза», жуткая гадость за 12 коп., от которой легкие сворачивались в трубочку. Так я влип. Прошло семь-восемь лет, и вдруг я обнаружил себя дымящим не только не под разлагающим влиянием коллектива, но даже уже и в другом коллективе. Пришло осознание того, что прекратить я не могу. Попыток, конечно, было много, и Марк Твен в разных вариантах радостно излагался мне всеми знакомыми: курящими, не курящими, и теми, кто то курил, то не курил. Советы и рецепты сыпались со всех сторон.
Я пробовал:
— трескать леденцы, ириски и семечки;- жевать жевательную резинку;- курить листья эвкалипта;- уменьшать количество сигарет по одной в день;- курить до половины;- не носить с собой спичек и зажигалок;- брать точное количество сигарет на целый день;- не брать вообще ничего;
— пропитывать молоком;
— сидеть перед теле-Кашпировским…
Я умудрился не курить:
— 4 месяца – 1 раз;- месяц – 1 раз;- 2-3 недели – много раз;- 1-3 дня – очень много раз. Так я и жил, и жизнь моя время от времени была сплошная борьба. Некоторые эпизоды этой борьбы были очень эффектны. Например, однажды мы с моим другом, тоже мечтающим бросить, поспорили на коньяк. Мы сделали это очень театрально: мы вытащили из карманов пачки и, перекрутив их пополам над урной, над этой же урной поклялись никогда больше не брать в рот «эту гадость». Контроль друг за другом велся жесткий: при каждой встрече вместо «Привет!» задавался вопрос: «Не курим?», на который следовал отзыв: «Не курим!» Так прошло дней 8-9, не больше. Развязка тоже была театральной: очередным утром я идентифицировал его на рабочем месте с сигаретой, а заодно и с сильным запахом спиртного в радиусе двух-трех метров от эпицентра. Причем было подозрение, что этот эпицентр пил всю ночь и утром еще добавил… На мои слова «Так, так… Ну, и что скажешь?» был ошеломляющий ответ: «Насчет чего?» — Ну, мы же вроде как не курим… — Да. Не курим… Но тут, понимаешь, у меня… В общем, я женюсь. Помню, я удивился. Еще вчера ни о чем подобном речи не было. — И сколько ты с ней знаком? Задумчивое загибание пальцев… — Четыре дня. Хорошая женщина… Детей, правда, двое… М-да… Погибает человек. — Ты понимаешь, вообще-то четыре дня как бы маловато для такого серьезного дела… Чтобы жениться, надо хотя бы дней десять…
Шутка не была воспринята, и, видя, что пытать его сейчас было бы антигуманно, да и попросту бесполезно, я сказал, что ладно, в обед увидимся, и пошел строить коммунизм, по пути, естественно, купив .
Товарища своего я увидел уже бодрого: он явно успел выспаться где-то до обеда, и, свеженький, удивленно смотрел, как я приближаюсь к нему с сигаретой… Более того, он спросил: — Это что? — Сигарета, – остроумно ответил я. — А чего вдруг? – он не шутил. — А того, что ты уже проиграл. Ты что, не помнишь, что курил утром? — Я? Когда? — Сегодня. Утром. Ты что, действительно не помнишь ничего? Сказал, что курить снова начал, потому что женишься… — Что???… Я так и не смог его убедить. Кажется, он остался при мнении, что я все это придумал, чтобы не отдавать коньяк. Поэтому он для начала стрельнул у меня сигарету, а непосредственно вслед за этим пошел и купил пачку. Женился он только через несколько лет после этого, а вот курит и бросает до сих пор… Много было еще всякого интересного. Например, я обещал жене, что если первым родится сын, то я брошу. Родился сын, и я бросил. На пару недель. Потом было обещание, на этот раз твердое, что если вторым ребенком будет дочь, то уж точно брошу. Жене очень не нравился табачный дым, и она и на этот раз постаралась… Я опять бросил – и опять на пару недель… В общем, так я и жил. Вместе с сигаретой и желанием ее бросить я прошел через годы выдачи табачных изделий по талонам; через месяцы, когда дружно закрылись табачные фабрики всего СССР и пачка сигарет стала самой твердой валютой; через недели полного отсутствия денег, когда из полиэтиленовых мешков с шерстяными вещами добывался листовой табак, засыпанный туда от моли; через редкие дни бешеных заработков, когда покупались самые дорогие, самые изысканные пачки с декоративным содержимым…
Были случаи, которые совсем смешно вспоминать: однажды на работе уборщица, спекулировавшая в свободное от уборки время ми, за что я ей до сих пор благодарен…
Но были и моменты, которые вспоминать не смешно. Несколько раз, например, в стадии «бросания» я, проснувшись ночью, когда все магазины закрыты, а стрельнуть не у кого, начинал обыскивать всю квартиру, пытаясь найти подряд и больше одной пачки в день. Практически все уже было ясно… Но случилось чудо. Его точный рецепт могу рассказать. Может быть, пригодится… Так вот. Механически, почти не веря в успех, я несколько вечеров подряд, ложась спать, прочитал молитву к Ангелу-Хранителю и попросил его избавить меня от никотиновой зависимости и тяги к курению табака. Все. Весь секрет. Дураки могут смеяться.
А для остальных – вот текст молитвы: Ангеле Божий, Хранителю мой святый,на соблюдение мне от Бога с небесе данный!Прилежно молю Тя:Ты мя днесь просвети, и от всякого зла сохрани,
ко благому деянию настави, и на путь спасения направи.
Я повторял просьбу после этой молитвы перед сном, дня три-четыре подряд, может быть, пять. Потом мне приснился сон. Я держал в руках огромный мокрый окурок, который только что выловил из ручья. Окурок был длиной где-то чуть меньше полуметра и толщиной в руку. Я никогда в жизни не видел ничего более мерзкого. Прошло четыре с лишним года. Мне до сих пор противно, когда я вспоминаю этот сон. С тех пор мне отвратителен запах табака. Мне ни разу больше не хотелось курить.
Ни разу. Никогда